Узорочье
Василиса Микулишна
(По мотивам сказов Арины Никитиной)
В наших землях гостевали
Перс, голландец и француз,
И Гардарикой прозвали
В старину святую Русь.
Городки да пригородки,
Деревянные кремли,
Словно россыпь самородков
На узорочье земли.
Всяко было – с ратной бранью
Шли соседи в наш удел,
Тот – пленялся ценной данью,
Тот – невесту углядел.
В ту пору на самом юге
Встал средь стен богатый град.
В нем три племени, как други,
Сохраняли мир и лад.
Много было в нем умельцев –
Звездочетов, кожемяк,
Рудознатцев, земледельцев –
Обретал призванье всяк.
Жили русичи – поляне,
Книгочеи, мудрецы,
Жили там еще меряне –
Тароватые купцы,
И умелые булгары,
Ремеслом – кожевники,
Продавали на базарах
Из сафьяна сапоги.
Жил народ, не зная страха –
От врагов ограждены,
Град родной, как камень-яхонт,
Окружали три стены.
Первый круг – оплот гранитный,
Не просунуть нож во стык,
Высотой – дерев не видно,
Что ни блок – матерый бык.
Круг второй – накат из бревен,
Склад товаров и тюков,
Этажи лабазных бревен,
Да бойницы для стрелков.
Третий — ряд дубов ветвистых,
Ствол к стволу стоят стеной,
Кряковистых, лет под триста,
Щеголяя стариной.
Центр магии сакральной
Собирал учеников,
Посвящая юных в тайны
Древних северных богов.
В оный год, в начале лета,
Звездознатец, мудрый рус,
В небесах узрел комету,
Что несла опасный груз.
Будут многие волненья,
Войны, смуты и разбой,
И свое предназначенье
Утеряет род людской.
Удаль, мужество и славу
Позабудут все мужи,
Ну а женки – нежность нрава,
И способность ворожить.
Знать, судьбой упал на плечи
Нам нежданный злой удел!
Звездочет вбежал на вече,
Чтоб поведать о беде.
Стало думу думать вече,
Как избавиться от бед.
На седьмой по счету вечер
Старый волхв подал совет:
Коль, заботами гружены,
Растеряют раж мужи,
Пусть броню оденут жены,
Чтоб оплотом послужить.
А мужи проявят нежность
К малым детям и отцам,
Эта мера – неизбежность,
Так смирите же сердца!
Вот уж близится комета,
Скрылась россыпь частых звезд,
Небеса багровым светом
Затянул драконий хвост,
Волчья стая громко взвыла,
Затряслась сыра земля,
И предстала вражья сила,
Гибель городу суля.
Полыхнули гарью травы,
Ниц дубравы полегли,
Идол – див девятиглавый
Вдруг восстал из-под земли.
Черный конь под дивом пляшет,
Пламя пышет из пастей,
И во снах кошмарных даже
Не узреть таких страстей.
Слышат люди голос зычный,
Что рокочет, словно гром:
«Города мне жечь привычно,
Люб мне хаос и погром!
Отдавайте мне все клады,
Красных девок в мой полон,
А не то весь люд, как стадо,
Будет заживо спален!»
Встали люди – брат за брата,
Тучи стрел – как рои пчел,
Только войску супостата
Эти стрелы – нипочем!
«Пусть ты, зверь, отродье Нави,
К нам нагрянул, словно тать,
Землю нашу ты не вправе
Испоганить, истоптать!
Но хохочет демон ярый,
Воет злобный ураган,
Льют смолу со стен булгары,
Пламя мечут на врага.
Ни смолы, и ни железа
Не страшатся мертвяки,
Стены грызть они полезли,
Напрягая желваки.
Тут на башню пред сраженьем
Поднялся премудрый волхв:
«Слушай наше предложенье,
Зря яришься, аки волк!
В граде нашем – много люда,
У тебя – большая рать,
Сгубим землю – будет худо,
Что погибнет – не собрать!
Пусть из нас могучий воин
Выйдет в поле наперед,
Своего готовь для боя –
Кто осилит – все возьмет!»
«Быть сему! Но есть условье –
Девять воинов представь!
Пусть в боях заплатят кровью!» —
Возразил девятиглав
В первый день на поле брани
Вышел воин из булгар.
Свистнул меч – и воин ранен,
На удар – второй удар.
От восхода до заката
Длились ратные дела,
То ли враг попал заклятый,
То ль судьба – ничья взяла!
День другой – нахмурив брови,
Витязь – рус мечи скрестил,
Бились ратники до крови,
И никто не победил.
Вновь судили да рядили,
Словеса сплетая в сеть,
Как нам чудище осилить,
Лиходея одолеть?
Тут вошла на вече девка,
Высока, красна с лица,
В длани мощной держит крепко
Тяжкий молот кузнеца.
Поклонилась в пол собранью,
«Кто ты, девица? Чья дочь?»
«Василиса я прозваньем,
И хочу беде помочь!
Мой отец, кузнец Микула,
Мне готовил ратный путь,
С детства я железо гнула,
И врага хочу согнуть!
Коли надо от могилы
Род славянский уберечь,
Не сыскать достойной силы –
Девка взять сумеет меч!
Победив в бою неравном,
Передаст тот меч бойцам,
Что сумеют полноправно
Стать оплотом до конца!»
Посмеялось все собранье –
«Ваше дело – прясть да ткать!
Коль бойцам не сладить с бранью,
Где тут девке устоять!»
Василиса между делом
Покопалась в кладовой,
И шелом с броней надела,
Молот выбрав громовой.
То – не красная девица,
Что мечтает – под венец,
Богатырша – поляница
Грозный ратник и боец.
А под утро снова к вечу
Вышла дева – богатырь.
«Витязь я! Готов на встречу!
Где противник, злой упырь?»
Молодец такой нам нужен!
Сила есть, широк в плечах,
Коли он в бою не сдюжит,
То другому меч вручат!
Оседлал боец кобылу,
И воскликнул: «С нами Бог!»
Конь под Идолищем с пылу
Заплясал, как скоморох.
Под клеврец подставив молот,
Воин вьется, как змея,
Вот уж щит врага расколот,
Вот уж лопнула шлея…
Вот противник пал на землю,
Словно рухнула гора,
Небеса победе внемлют,
Рать воскликнула: «Ура!»
Только Идолище в гневе
Злобно топнуло ногой,
Снова пламя пышет в зеве,
«Пусть боец идет другой!»
Юный воин неизвестный
Вновь на лоб надвинул шлем:
«Повторить победу – лестно!
Пусть урок послужит всем!»
Заскользил противник змеем –
Что ни выпад – то обман.
Только женщина умеет
Разогнать любой туман.
Хитрый враг тайком стремится
Рубануть ее сплеча,
Василиса, словно птица,
Вверх взлетает от меча.
Нет конца смертельной схватке,
Чтобы жизнь свою сберечь,
Показал противник пятки,
И сломал с досады меч.
Так три раза на сраженья
Шла без устали она,
Видно, божьим провиденьем
Битва та предрешена.
В честь негаданной победы
Сели други пировать,
Но никто из них не ведал,
Кто тот витязь и как звать.
Поднесли кус оленины,
Зелена вина ладью,
Он же шлем на лоб надвинул:
«Благодарствую, не пью!»
«Вот чудной! Так пей водицу!»
Богатырь потешил всех,
Ну а ночью поляница
Шлем снимает и доспех,
И спешит она с поклоном
К роднику живой воды,
Где, по божьему закону,
Отражался свет звезды.
В том ручье она умылась,
Сняв усталость, груз тревог,
И воде она взмолилась,
Как волхвам велел Сварог:
«Коль ты, матушка – водица,
Точишь скалы-берега,
Так позволь и мне, девице,
Источить напор врага!
Молят скорбно наши люди,
Чтоб от них ушла беда!»
«Так и буде! Так и буде!» —
Прожурчала ей вода.
Вот уж зоря- заряница
Позлатила небосвод,
Поспешила поляница
На ристалище, на сход.
Снова идолище к граду
Войско двигает свое,
И с дубов – все листья градом,
И взметнулось воронье.
Сокола с ним насмерть бьются,
Знаки писаны судьбой,
Жизнь подносит им на блюдце
Грозный дар – девятый бой.
Едет чудище на свару
Вновь на черном скакуне,
Дым валит, как от пожара,
Девять глоток – все в огне!
Только доспех закаленный
Бережет жива вода,
Демон, гневом распаленный,
Хочет деву растоптать.
Черный конь, кобылу чуя,
Разыгрался, как волна,
Враг, в досаде паникуя,
Грязь и хлябь хлебнул сполна.
Рвет булатные пластины
Злобный идол, впавший в раж:
«Витязь, если ты – мужчина,
Шлем сними, лицо покажь!
Будем драться врукопашню,
Ты заслужишь поделом!
Выйди, коль тебе не страшно,
Скинь доспехи и шелом!»
Василиса шлем сорвала,
Смотрят – что за чудеса!
Ниже пояса упала
Девы русая коса.
Засверкали ясны очи,
Загорелась ярь ланит,
«Ты до красных дев охочий –
Василиса говорит. –
Не рядитесь с русской бабой,
Вам со мной не совладать!
Все твои вояки слабы,
Им лишь косточки глодать!
Мой отец, кузнец Микула,
Враз скует волшебный меч,
Если девка вас разула –
Где вам русичей посечь!»
В изумлении застыло
Диво, сбросив языки:
«Коли в девках столько силы,
Каковы же мужики!
Так и быть, позволю бабам
Прочь из города уйти,
И в подолах, коль не слабы,
Что им любо – унести!
Все богатства, что собрали –
Самоцветы и литье,
Медь, оружие из стали,
Злато, вины – все мое!»
Лик склонила поляница,
И ушла, невесть куда,
Хоть под землю провалиться
Рать готова от стыда.
То ли мужа всей общиной
Ей достойного сыскать,
То ль качать ее мужчинам,
То ль дарами осыпать?
Все решила Василиса,
К ним свернувшая с пути:
«Злого чудища капризы
Нам решать, как ни крути!
Надо, милые соседи,
Думу думать – как нам быть?
По домам – отцы и дети,
Жизнь им важно сохранить!»
Из бород сплетают петли,
Мозги высушив до тла,
Василиса же, не медля,
Баб и девок собрала.
Распороли сарафаны,
Ткань сложив в единый круг,
Наш подол – сродни туману –
Тут – дитя, там – муж и друг!
А под утро бабы клином,
Словно птицы – журавли,
В сарафанах пышных, длинных,
Все из города ушли.
Вражья рать рванулась в город,
Предвкушая алчный зуд,
В центре – свитки и приборы,
Но куда девался люд?
Покрутившись, словно угорь,
От досады сам не свой,
Видит чудище – за кругом
Рать стоит, готова в бой!
«Обманула, Василиса!
Зрите хитрую змею!
Раздавлю ее, как крысу,
В кандалах ее сгною!»
Тут, на ужас вражьей силе,
Распахнув ворота в ширь,
Выезжает на кобыле
Поляница – богатырь.
«Что ж ты. Враг, не держишь слова,
Уговор наш не блюдешь?
Коли я так бестолкова –
Пусть земля накажет ложь!
Бабы вынесли из града,
Как вину ты нам не шей –
Нашу гордость, нашу радость –
Деток, старцев и мужей!
Пронесли под подолами
Дорогой, бесценный клад!
Места нет тебе меж нами,
Принимай кромешный ад!»
Не морочь земную силу –
Расступилась мать – земля,
И злодеев поглотила,
Им возмездие суля!
С той поры судили страны —
На Руси прикид иной –
Бабы носят сарафаны
В три обхвата шириной!
Автор: Наталья Литвинская 29 декабря 2016 г.
Познать мудрость, заложенную в русских сказках, и объяснить детям простые вещи об отношениях и мироустройстве, поможет семинар «Тайный шифр русских сказок».